Три этапа реализации и защиты прав детей в России
«Россия относится к группе государств, в которых наиболее развито законодательство в области защиты прав детей и правоприменение в указанной сфере, включая наличие элементов специализированного правосудия по делам, затрагивающим права и интересы детей», – отмечает заведующая кафедрой международного права Южного федерального университета Анна Тарасова.
Эксперт выделяет три этапа формирования политики, стратегии и законодательства в сфере защиты прав ребенка в России. Первый этап проходил с 1991 по 2006 года. В это время российское законодательство приводилось в соответствие с международными стандартами в области защиты прав детей. Так, была принята Конвенция о правах ребенка – универсальный международный акт обязательного характера для государств участников 1989 года. Тем не менее, по мнению Анны Тарасовой, данный документ так и не решил всех обсуждаемых за период его принятия проблем.
Второй этап датируется 2007-2016 годами. За десять лет в стране сформировались практика и опыт применения международных стандартов в области защиты прав детей. В этот период расширилось влияние практики Совета Европы и был создан целостный подход, дополняющий повестку дня ООН. Как рассказывает эксперт, в это время возникла тенденция укрепления национальных стандартов в области защиты прав детей и усиления принципа субсидиарности международных механизмов в обеспечении прав и свобод человека.
Кроме того, на втором этапе в России прошла существенная институциональная реформа в сфере органов и учреждений, обеспечивающих реализацию и защиту прав несовершеннолетних. Также завершилась реформа всей системы органов опеки и попечительства, которая ознаменовалась принятием отдельного закона «Об опеке и попечительстве» в 2008 году.
«В действительности данный новый для своего времени закон не реализовал в полной мере реформу органов опеки и попечительства. В более чем 50% субъектов функции органов опеки и попечительства сохранились на уровне органов местного самоуправления, что не обеспечивает должной эффективности их исполнения», – замечает Анна Тарасова.
С 2017 года Россия находится на третьем этапе развития принципов защиты прав детей. Его отличительная особенность – укрепление национальных основ и приоритетов в защите прав детей и семей, развитие новых национальных институтов и национальной стратегии.
В рамках укрепления формирования национальных стандартов на третьем этапе был утвержден план основных мероприятий до 2020 года. Он включал базовые разделы (повышение благосостояния семей с детьми, современная инфраструктура детства, обеспечение безопасности детей и так далее). По каждому разделу были созданы экспертные рабочие группы, которые должны были комплексно учитывать все аспекты жизни ребенка. Также была разработана нормативная база для уполномоченного по правам ребенка РФ уже в виде соответствующего закона.
Помимо прочего, были внесены изменения в Конституцию РФ, например, определены приоритеты в области защиты прав детей и семьи. В Конституции в части 4 статьи 67 предусматривается, что дети являются важнейшим приоритетом государственной политики России.
«Кроме того, мы находим в новых поправках в Конституцию еще и расширение компетенции органов власти по защите семей, материнства, отцовства и детства и защиты института брака как союза мужчины и женщины и закрепление обязанности детей заботится о родителях, что очень актуально в современный период времени», – говорит эксперт.
Анна Тарасова отдельно подчеркивает, что в 2017 году Национальная стратегия в интересах детей могла быть основана на соответствующей Европейской стратегии с 2016 по 2021 год, принятой в рамках Совета Европы. Однако вместо этого правительство решило пойти по своему пути и объявило Десятилетие Детства, на период с 2018 по 2027 год.
Почему Европейская стратегия не стала основой национальной стратегии России? Для ответа на этот вопрос эксперт приводит пять приоритетных областей Европейской стратегии: равные возможности для всех детей, участие всех детей, жизнь, свободная от насилия для всех детей, правосудие, адаптированное для интересов всех детей, права ребенка в цифровой среде.
Как объясняет Анна Тарасова, со стороны эти принципы кажутся абсолютно верными и не вызывающими дополнительных вопросов, однако на деле в отношении мер по реализации главных целей в указанных приоритетных областях не был достигнут общеевропейский консенсус. Кроме того, для самой России отдельные положения Европейской стратегии вступают в противоречие с традиционными ценностями в области семьи и защиты прав детей.
«В частности, изменен фокус на различные элементы дискриминации. При закреплении равных возможностей для всех детей, кроме тех условий дискриминации, которые мы найдем во Всеобщей декларации, в Конвенции по правам ребенка, в Европейской конвенции, дополнены такие специально сформированные варианты дискриминации как сексуальная ориентация, гендерная идентичность и целый ряд иных моментов, заслуживающих внимания, когда мы подробно изучаем соответствующий текст», – отмечает Анна Тарасова.
Каким будет новый этап в реализации и защите прав ребенка?
Учитывая результаты всех трех этапов, Анна Тарасова выделяет несколько приоритетных направлений, которые правительству, по мнению эксперта, стоило бы учесть при дальнейшей реализации и защиты прав детей и семьи:
- сотрудничество государств, близких по культурному и историческому развитию;
- укрепление межгосударственного сотрудничества, доказывающего свою актуальность (например, модель договора о сотрудничестве в области усыновления);
- восполнение пробелов в национальном законодательстве и правоприменении по вопросам, в отношении которых не сложился общий консенсус;
- активное формирование позиции национального государства в области совершенствования универсальных стандартов и обновлении универсальных и региональных стандартов, затрагивающих права детей.
Также, как подчеркивает Анна Тарасова, сегодня есть опасность отката достижений национального законодательства в области прав ребенка с учетом общепризнанных международных стандартов – отмена самой категории «права ребенка», что крайне важно не допустить в процессе реализации новых принципов.
При этом заведующий кафедрой международного права Российского университета дружбы народов (РУДН), профессор МГИМО(У) МИД России Аслан Абашидзе крайне осторожно относится к высказанным Анной Тарасовой целям. «Вы сформулировали программу тысячелетия. Как эксперт ООН я имею достаточный опыт и хочу сказать следующее: часто бывает, что мы хотим все и сразу. Но этого не получится», – считает профессор. С его точки зрения, важно учитывать отсутствие достаточного количества ресурсов у государств, поэтому главная цель сегодня – сочетать первоочередные задачи детей и их постепенное осуществление.
Как международное право в области защиты прав детей влияет на национальное право, какие механизмы защиты прав ребенка сегодня существуют и какие тенденции развития правозащитных механизмов сложились в мире – об этом и многом другом рассказали эксперты в рамках круглого стола Legal Academy «Международная защита прав детей и приоритеты государственной политики».
Источник изображения: Andreas Wohlfahrt/Pexels
